COVENANTS AS CONTRACTS PROVISIONS


Cite item

Full Text

Abstract

The article examines the issue of such contract provisions as covenants. Their legal regime is investigated according to the theory, legislation and judicial practice of the Russian Federation. The author concludes about the legal nature of this institution of contract law, in particular about the need for a differentiated approach to covenants-obligations and covenants-conditions. Also the question of applicability of covenants in other financial transactions (apart from loan contracts) is studied: at the moment there are no political and legal grounds for limiting the application of covenants in other business contracts, besides, the author gives the assessment of admissibility of some covenants in consumer loan contracts, as some types of covenants can be not onerous enough for consumers, but provide a number of advantages for the creditor.

Full Text

При согласовании сложных и долгосрочных финансовых сделок зачастую возникает необходимость предусмотреть такие положения договора, которые позволят займодавцу в одностороннем порядке потребовать возврата финансирования при возрастании риска невозврата предоставленных денежных средств.

Термин “ковенанты” перешёл в русский язык из англо-американского договорного права. Буквально “covenants” означают обязанности одной из сторон совершать определённые действия или же наоборот воздерживаться от них [1]. От обычных «основных» обязанностей сторон такие условия отличаются рядом особенностей: (а) некоторой нетипичностью для того или иного договорного типа; (б) последствием нарушений (правом контрагента отказаться от договора, расторгнуть его); (в) отсутствием взаимности (consideration) при их установлении, то есть контрагент взамен ничего не предоставляет [2].

В отечественной доктрине и правоприменительной практике данный институт договорного права был воспринят несколько уже: только как соответствующие условия кредитных договоров.    

Ковенанты предоставляют кредитору право определённого «договорного» контроля за деятельностью заёмщика (Ковенанты порождают обязательственную связь займодавца и заёмщика, но не предоставляют первому корпоративный контроль над последним, см.: постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.05.2020 N 13АП-11052/2020 по делу N А56-70701/2019), возможность ограничить или исключить проведение им таких хозяйственных операций, которые способны увеличить риск невозврата предоставленного займа (“создают для должника определенные рамки осуществления хозяйственной деятельности”, см.: постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 04.06.2021 N Ф04-4747/2019 по делу N А70-8365/2019), а их нарушение является маркером ухудшения финансового состояния должника. Соответственно заёмщик при исполнении ковенантов находится под страхом досрочного возврата долга вместе с причитающимися процентами и финансовыми санкциями (см. например: Постановление АС Волго-Вятского округа от 07.11.2019 по делу № А29-15665/2018).

По своей правовой природе ковенанты могут выступать как типичными обязательствами, так и отлагательными/отменительными условиями (статья 157 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК) [3]). Можно попытаться толковать абсолютно все ковенанты как обязательства с учётом расширительного толкования термина «обязательство», которое было дано Верховным Судом в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54 [4], но, как представляется, такие попытки явно будут противоречить и воле сторон, и позиции Верховного Суда.

В настоящее время на возможность включения в кредитный договор ковенантов указывает статья 821.1 ГК, в которой указано, что кредитор вправе требовать досрочного возврата кредита в случаях, предусмотренных кредитным договором, если заёмщиком по такому договору выступает юридическое лицо или индивидуальный предприниматель.

Вместе с тем, ковенанты не были чем-то принципиально неизведанным для субъектов гражданского права и до 2018 года, когда вступила в силу указанная норма. Так, в пункте 9 Информационного письма ВАС от 2011 года №147 (далее – Информ.письмо №147) [5] были сформулированы несколько критериев допустимости ограничения поведения заемщика: действия, которые обязался не совершать заемщик, в достаточной степени конкретизированы; обязанность не совершать такие действия ограничена временными рамками; принятие заемщиком на себя таких обязанностей связано с получением им имущественного блага (кредита). Поскольку в правоприменительной практике не было сказано принципиально нового слова по этому вопросу, то следует признать действительность сформулированных ограничений ковенантов.

Кроме того, в 2015 году Ассоциация региональных банков разработала типовой договор синдицированного кредита [6], в котором содержится ряд ковенантов.

Исходя из вышеизложенного, можно предложить несколько тезисов касательно правовой природы и возможной практики применения ковенантов в будущем:

- Ковенанты можно применять во всех договорах, опосредующих финансирование, включая заём (глава 42 ГК), выкупной лизинг [7], обеспечительный факторинг (Пункт 2 статьи 831 ГК) и договор репо [8], где заёмщиком выступает коммерсант.

Отдельного обсуждения заслуживает возможность применения ковенантов по отношению к независимым гарантиям, поскольку и они в некотором смысле опосредуют финансирование принципала. Допустимость их включения в текст гарантии была бы разумна, если бы соглашение о выдаче гарантии «подписывали» все три стороны [9]. В таком случае бенефициар мог бы согласовать ковенанты, принимаемые на себя принципалом, и обеспечение бы не ухудшалось против его воли.

- Необходимо дифференцировать ковенанты-обязательства и ковенанты-условия (статья 157 ГК). Такая дифференция важна для учёта того, что нарушение ковенанта-обязательства может не повлечь никаких последствий, если нарушение произошло вследствие непреодолимой силы (пункт 3 статьи 401 ГК), а также для применения к таким ковенантам иных общих положений об обязательствах.  

- Для потребительских договоров можно допустить ковенанты, нарушение которых предоставляет займодавцу право потребовать дополнительного обеспечения. Такие ковенанты должны быть очевидно разумными, объективно сигнализирующими увеличение риска займодавца (увольнение, значительное сокращение зарплаты, уничтожение имущества заёмщика). Если гражданин в разумные сроки (предположим, 30 дней) не предоставит обеспечение (в том числе дополнительное), то займодавец сможет потребовать возврата займа досрочно (статья 813 ГК). Так, ВАС РФ в Информ.письме №147 уже допускал увеличение финансовой обязанности должника, когда это было продиктовано увеличением уровня рисков займодавца (пункт 13). При этом такое увеличение долговой нагрузки не было признано ответственностью заёмщика, поскольку наступало вне зависимости от его вины. Представляется, что описанная ситуация с ковенантами, влекущими получение займодавцем права требовать «усиления» обеспечения не отличаются от указанного подхода ВАС РФ достаточно принципиально, чтобы исключить их аналогию.

Возможность включения иного индивидуального условия в договор потребительского кредита (займа) прямо допускается пунктом 10 статьи 5 ФЗ «О потребительском кредите (займе) [10], что означает потенциальную возможность согласования такого ковенанта с заёмщиком в кредитном договоре.

Допустимость иных ковенантов в сфере потребительского займа вызывает сомнения, поскольку акселерация долга является достаточно жёстким инструментом, влияющим на возможность «впадения» заёмщика в дальнейшее банкротство.

×

About the authors

Maksim Alexandrovich Zarechin

Samara National Research University

Author for correspondence.
Email: 89270023501@ya.ru
https://vk.com/maximilliam

Student

Russian Federation, Samara, Moscow highway, 34

Supplementary files

Supplementary Files
Action
1. JATS XML

Copyright (c) 2023 Proceedings of young scientists and specialists of the Samara University

Creative Commons License
This work is licensed under a Creative Commons Attribution-ShareAlike 4.0 International License.

Proceedings of young scientists and specialists of the Samara University

ISSN 2782-2982 (Online)

Publisher and founder of the online media, journal: Samara National Research University, 34, Moskovskoye shosse, Samara, 443086, Russian Federation.

The online media is registered by the Federal Service for Supervision of Communications, Information Technology and Mass Communications, registration number EL No. FS 77-86495 dated December 29, 2023

Extract from the register of registered media

Regulation of the online media

Editor-in-chief: Andrey B. Prokof'yev, Doctor of Science (Engineering), associate professor,
head of the Department of Aircraft Engine Theory

2 issues a year

0+. Free price. 

Editorial address: building 22a, room 513, Soviet of Young Scientists and Specialists, 1, Academician Pavlov Street, Samara, 443011, Russian Federation.

Address for correspondence: room 513, building 22a, 34, Moskovskoye shosse, Samara, 443086, Russian Federation.

Tel.: (846) 334-54-43

e-mail: smuissu@ssau.ru

Domain name: VMUIS.RU (Domain ownership certificate), Internet email address: https://vmuis.ru/smus.

The previous certificate is a printed media, the journal “Bulletin of Young Scientists and Specialists of Samara University”, registered by the Office of the Federal Service for Supervision of Communications, Information Technologies and Mass Communications in the Samara Region, registration number series PI No. TU63-00921 dated December 27, 2017.

© Samara University

This website uses cookies

You consent to our cookies if you continue to use our website.

About Cookies