Creation of defensive systems in the south and South-Eastern of European Russia in the first half of the XVIII century

Full Text

Формирование российского государства проходило в тяжелейших условиях, одним из которых была постоянная угроза набегов кочевников из южных и юго-восточных степей. Для защиты от них издревле возводились сложные и грандиозные по своему размеру оборонительные сооружения – укрепленные засечные линии, обороняемые специально отряжаемыми туда ратными людьми. Однако, помимо непосредственно обороны, данные укрепления также служили опорой при присоединении и освоении новых плодородных земель. Таким образом, изучение истории строительства данных укреплений видится важным этапом в изучении присоединения и освоения южных рубежей страны и, шире, становления Российского государства в целом.

Предыстория

Начать следует с небольшой предыстории – краткого описания развития укрепленных линий на территории Российского государства. Сразу же следует отметить, что практически все подобные фортификационные сооружения возводились на южных и юго-восточных рубежах, прикрывая границы от набегов кочевников из степей.

Первые укрепления, обороняющие южные и юго-восточные границы, появляются ещё во времена Киевской Руси, преграждая пути вторжений печенегов и половцев на земли восточных славян. Наиболее известны оборонительные валы по берегам притоков Днепра южнее Киева – так называемые Змиевы валы, датируемые X-XI веками [1, c.103]. В XIV — XV веках, по мере объединения Русских княжеств вокруг Москвы, для обороны от ногайцев и татар на южных границах стали применять приспособленные под природные особенности местности протяжённые комплексы защитных сооружений, такие как засеки в лесах, караулы и укрепленные заставы у бродов через реки, образуя так называемые Засечные линии [1, c.108].

Наиболее активно централизованное создание пограничных укрепленных линий велось в XVI-XVII вв., когда набеги конных отрядов из осколков бывшей Золотой Орды (в основном, из Крымского ханства) были наиболее опасны и опустошительны: несколько раз их войска подходили к Москве, а в 1571 году даже сожгли ее посады. К 1560-м годам отдельные звенья созданных ранее засек складываются в единый рубеж, протянувшийся на 600 км –  «Черту», или «Государеву заповедь» (она же «Большая засечная черта») – практически непрерывную линию засек; в некоторых ее местах дополнительно строились крепости с гарнизоном [1, c.107]. Отдельно от этого рубежа располагались Рясская и Шацкая засеки, соединявшиеся у Оки за Сапожком близ Старой Рязани.

В XVII в., после событий Смутного времени и, в той или иной степени, урегулирования отношений о Швецией и Речью Посполитой, возникла необходимость восстановления старых и строительства новых укреплений на южных рубежах. В результате проведения обширных работ была восстановлена Засечная черта, заброшенная и местами сильно разрушеная в период Смутного времени [1, c.111]. В конце 1630-х – середине 1650-х гг. была построена Белгородская черта, которая пролегла на 300—400 км южнее Большой засечной черты и стала эффективной передовой линией обороны [1, c.121]. Одновременно в Среднем Поволжье и Заволжье строятся укрепления Саранской, Карсунской, Симбирской, Закамской и других черт, создавая практически непрерывную укрепленную линию вдоль южных и юго-восточных рубежей государства. В 1670-х – начале 1680-х гг. ее дополняют Изюмская, Пензенская и отдельные укрепления так и не построенной Сызранской линий [2, с. 301].

Укрепленные линии в первой половине XVIII в.

При Петре I, к началу XVIII в., в военное строительство активно внедряются западноевропейские фортификационные формы укрепления границ (вариации бастионной системы военных инженеров Вобана и Кугорна). В зависимости от местности применялась тактика укрепления берегов пограничных рек либо формирование непрерывного комплекса полевых укреплений из валов и рвов с земляными бастионными крепостями. Между крепостями создавались полевые укрепления обычно в виде земляного вала и рва. Перед рвом устраивались надолбы и засеки, ставились рогатки против конницы. Через изменяющиеся по ситуации промежутки вал имел выступы в виде реданов, что позволяло оборонять подступы к валу продольным ружейным и артиллерийским огнём.

Фактически, первым опытом строительства подобных укреплений стало возведение Троицкой линии. История ее сооружения связана с Азовскими походами Петра I, в результате которых к России отошли крепость Азов и территории Северо-Восточного Приазовья [3, с. 239]. С целью их защиты в 1697-98 гг. на Миусском полуострове начинают возводиться 3 временные земляные крепости: Троицкая (1698), Павловская (1697) и Семеновская (1698). В 1698 г. строительство Павловской крепости по распоряжению Петра было прекращено и возобновлено на новом месте в 1701 г., Семеновская и Троицкая крепости продолжали строиться по прежним проектам. Летом 1702 г., когда основные укрепления крепостей были закончены, по планам еще 1698 г. началось сооружение непосредственно линии, а именно – возведение соединявшего крепости вала с одним редутом треугольной формы (названный «Черепаха»), законченное уже осенью того же года [3, с. 241]. Строительство Троицкой линии способствовало активному освоению новых земель и их распашке [3, с. 244].

В 1711 г. в результате неудачного Прутского похода и последовавшего за ним подписания мирного договора с Турцией эти территории вновь отошли Османской империи, и укрепления Троицкой линии были частично разрушены и заброшены. В 1769-70 гг. их вновь заняли русские войска. Однако восстанавливать укрепления не стали, поскольку они потеряли свое оборонительное значение после присоединения Крымского полуострова [3, с 246-248].

Впоследствии данная система строительства укреплений была доработана и применена при сооружении Царицынской линии в 1718-20 гг. Она изначально должна была оборонять южные границы России, официально установленные по условиям Адрианапольского мира 1713 года между Россией и Оттоманской Портой. Однако эти границы были условны и ничем не защищены от постоянных набегов крымских татар и других кочевых народов. Так, особенно разрушительным был Кубанский погром в августе-сентябре 1717 года, организованный крымским ханом Бахти-Гераем [4, с. 18]. После этого набега в Сенате было проведено обсуждение строительства укреплённой линии. Начать строительство планировалось весной 1718 года [4, с. 25].

С западной стороны междуречья, где должна была пролегать линия, рельеф образует излучину Дона, поэтому ее было решено начать от уже созданного Паншина городка на максимально восточной точке берега. С восточной стороны русло Волги относительно прямое, поэтому в указе Сената от 15 ноября 1717 года предлагалось рассмотреть два варианта проведения линии от Паншина: или к Дмитриевску, или к Царицыну. Указом Сената от 31 декабря 1717 года выбор был сделан в пользу Царицына [4, с. 28].

Весной 1718 года под руководством бригадира Кропотова начались работы. К осени 1719 года была завершена земляная линия и одна из крепостей — Донская. За летний сезон 1720 года были построены остальные крепости [4, с. 40].

Линия длиной 54 км состояла из сухого рва шириной до 8 м и вала высотой от 2,6 до 4,6 м (от дна рва — 9-12 м) с банкетом для стрельбы. Прорезавшие линию овраги перегораживались частоколом из заостренных брёвен и дубовыми клетями, заполненными землёй. Поверхность рва и вала покрывалась вырезанными с другого места кусками дёрна для прирастания травяного покрова в целях предотвращения выветривания. В состав линии вошли: крепость Царицын, деревянно-земляные крепости Мечетная, Грачевская, Осокорская, Донская и 23 земляных реданов, дополнительно усиленных частоколом [4, с. 44-49].

Наиболее полно значение Царицынской линии проявилось в первое десятилетие ее существования. Она способствовала активизации процесса заселения и хозяйственного освоения плодородных земель Волго-Донского междуречья, обеспечила прочный тыл русской армии в период подготовки и проведения Персидского похода Петра I. Царицынская линия стала неотъемлемым звеном системы мер, реализованных правительством в Волго-Донском междуречье. В 40-60 гг. по мере нарастания успехов Российской империи в борьбе с Османской империей укрепления линии постепенно теряли свое военное значение [4, с. 79].

Следующее крупное сооружение – Украинская линия, возведенная с целью обороны южной границы Российской империи от набегов крымских татар, коих за период с 1713 по 1735 гг. было 35 [5, с. 65], и ставшая поэтому наиболее грандиозным и укрепленным сооружением из описанных здесь. Историю ее можно начать с указа Военной Коллегии от 25 мая 1730 г., согласно которому генерал-майору от фортификации Петру де Бриньи, графу фон Вейсбаху и генерал-майору А. Тараканову предписывалось осмотреть места между реками Орелью и Северским Донцом. Перед ними ставилась цель построить там впоследствии 16 крепостей по линии, которая должна была иметь протяжённость 268 вёрст и состоять из непрерывного реданного вала с 142 редутами [5, с. 67].

Активные строительные работы на линии проводились в период с весны 1731 до октября 1742 г. Весной-осенью1731 г. было построено 10 крепостей и 24 редута на линии, общей протяженностью 120 вёрст [5, с. 72]. В 1732 г. Военной Коллегией принимается решение закончить все начатые ранее работы и возвести ещё 6 крепостей: Новая (Дриецкая), Крутояцкая, Нехворошская, Маячковская, близ Цариченки и при устье р. Очепа [5, с. 75].

К 1742 г. на линии  было полностью завершёно 18 крепостей, связанных 140 редутами, вошедшими во второй округ (Департамент) крепостей России [5, с. 88]. Однако к 1743 г. содержание и ремонт сооружений Украинской линии стали невыгодными, учитывая то обстоятельство, что правительством к тому моменту был создан укреплённый Причерноморский плацдарм, размещенный вблизи Крыма и предоставляющий выход к Чёрному морю [5, с. 91]. Обретение Крымским ханством независимости от Турции, а впоследствии и вхождение его в состав Российской империи в 1783 году поставило окончательную точку в функционировании Украинской линии как пограничных укреплений. 

Пожалуй, последним сооружением подобного типа является Новая Закамская линия. К началу XVIII в. Закамская засечная линия уже не могла обеспечить должной защиты пограничных территорий. Кроме того, происходило постоянное освоение территорий на левом берегу Волги. С целью защитить переселяющееся сюда население от нападений отрядов кочевников русское правительство предприняло ряд действий: укрепление старой засечной черты и строительство нового оборонительного рубежа.

Строительство новой линии проходило одновременно с возведением Украинской оборонительной системы в начале правления Анны Иоанновны. В феврале 1731 г. указом Сената тайному советнику Ф.В. Наумову было предписано начать здесь крупномасштабные фортификационные работы [6, с. 25]. Окончательное решение о начале строительства было принято 18 марта 1732 г. [6, с. 65].

Линия представляла собой ров и земляной вал с реданами высотой до 4 метров [6, с. 137], через каждые 10-12 километров стояли крупные долговременные укрепления – крепости, фельдшанцы либо редуты [6, с. 131]. Линия начиналась от Алексеевской крепости и шла к Красноярской крепости, от нее к Сергиевску и далее к Тарханскому лесу, перед которым был поставлен Кондурчинский фельдшанец. Через Тарханский лес вал и засеки должны были идти до р. Ик. Общая длина укреплений по изначальному проекту должна была составить около 400 км [6, с. 128]. Однако, руководство экспедиции приняло решение закончить линию у р. Кичуй одноименным фельдшанцем [6, с. 118]. Это было связано с нежеланием вторгаться в места уже заселенные башкирами. Наиболее серьезно укрепленный участок располагался между пригородами Алексеевск и Сергиевск, где не имелось крупных лесных массивов и была возможность соорудить практически непрерывный вал.

В 1734—1735 гг., принимая во внимание допущенные на стадии проектирования Новой Закамской линии ошибки, началась работа Оренбургской экспедиции. Она должна была возвести новую систему локальных укреплений от устья реки Самары до Оренбурга. После завершения их строительства граница оседлого расселения должна была сдвинуться далеко на юг. Таким образом, Новая Закамская линию практически утратила свою оборонительную функцию. В декабре 1737 г. на «генеральном совете» руководства Оренбургской экспедиции она и вовсе была признана ненужной [6, с. 122]. Было решено, что все ландмилицкие полки, инженеры и все артиллерия должны быть переведены на новую Самарскую линию. В 1739 г. решили переселить на нее и жителей поселений, что и было в основном закончено к 1747 г. [6, с. 125].

Заключение

Подытоживая вышесказанное, следует отметить, что описанные выше оборонительные линии по своим конструктивным особенностям являлись высшим этапом развития подобных систем укреплений. При этом они были специально приспособленны к местности и специфике потенциального театра военных действий – южных и юго-восточных границ Российской империи. Фактически, здесь можно говорить о единой, практически непрерывной системе валов и крепостей. Однако с течением времени границы страны постепенно сдвигались далее на юг, в связи с чем данные оборонительные системы быстро теряли свое значение, уступая свое место так называемым «живым» линиям с локально расположенными укреплениями (подобным Самарской (Оренбургской).

About the authors

Michail Alekseevich Buevich

Author for correspondence.
Email: buevichm64@mail.ru

student III course of Samara University Historical Faculty

Supplementary files